О вино цвета дня, о вино цвета ночи, о вино на пурпурных котурнах, кровь топаза, вино, ты загадочно-звездное порожденье земли, ты – словно гладкий клинок золотой, ты нежней, чем небрежно брошенный бархат, ты кудрявою гроздью над нами паришь, ты влюбленное в нас, ты морское, и тебе никогда не вместиться в одинокий бокал, в одинокую душу, в одинокую песню, компанейское, хоровое, пусть взаимное, ладно, но на меньшее ты не согласно. Иногда ты питаешься воспоминаниями об ушедших, твой поток нас несет от могилы к могиле, и тогда ты – каменотес индевеющих серых надгробий, и мы горько рыдаем, но недолго: ты скоро наденешь свой роскошный весенний наряд. Сердце с ветки на ветку всё выше и выше взмывает, ветер солнце торопит, и заодно опустошает до капли твою неподвижную душу. О вино, ты приносишь весну, и зеленым побегом к небу тянется радость, стены рушатся, в прах рассыпаются скалы, смыкаются бездны, рождается песня. О, кувшин вина в пустыне рядом с той, которой жажду, - пел один поэт старинный. – Слей с любовным поцелуем поцелуй вина – ни капли не останется в кувшине! А твои, любимая, бёдра как-то вдруг превратились в изгибы переполненного бокала, грудь твоя – в две тяжёлые грозди – до чего же нежна виноградина посередине! – светом спирта светятся твои косы, твой пупок – печать на старинном сосуде, а любовь твоя – нескончаемый винный поток, наполняющий всей земной красотой мою душу.
Но не только обжигающий поцелуй, обожженное сердце, ты не только любовь, ты, вино, - дружба, искренность, верность, единство, ты поляна, где сотни цветов распускаются. Как я люблю за столом задушевные разговоры запивать мудрым терпким вином. Пусть же пьют его и пускай с каждой каплею золотой, с каждой чашей топазовой, с каждой ложкой рубинового огня вспоминают о том, как трудилась щедрая осень и день ото дня наполняла кувшины и бочки, бурдюки и бутыли, чтобы мы в простоте своей не позабыли, утонув в суете повседневных трудов, о земле и о долге людей перед ней, и по всем городам и полям разносили песнь плодов.