Хочу сам прожить все имена,
которыми пожар мирозданья
озарил смертные предметы.
Например, «скала», «суть», «существо», «память».
Хочу потрогать кожу слов,
силой которых напрасно мечтал похитить тебя
у насущной, ежедневной боли:
мрамор, в чьей глуби обитали боги, —
ныне гладкий, а некогда вмещавший
взлёт души, коего нам так не хватает.
Не хочу умирать, покуда не утвердил
тебя среди людей громким городом.
Хочу, чтобы ты стала — до смерти —
единственным сочинённым на земле
стихотвореньем.