Испаноязычный мир
Русский Español English 
  Главная   Галерея   Слайдшоу   Голос   Песни   Фильмы   ТВ   Радио   Новости  Мобильная версия
   Добро      пожаловать!
   Регистрация
   Вход
   Поиск
    Обучение
   испанскому
   Каталоги
   Поэты
   Переводчики
   Художники
   Хронология
   Тематика
   Поэзия стран
   Аргентина
   Боливия
   Бразилия
   Венесуэла
   Гватемала
   Гондурас
   Доминик.Респ.
   Испания
   Колумбия
   Коста-Рика
   Куба
   Мексика
   Никарагуа
   Панама
   Парагвай
   Перу
   Пуэрто-Рико
   Сальвадор
   Уругвай
   Чили
   Эквадор
   Другая
   Об авторах
   Поэты
   Переводчики
   Художники
   Композиторы
   Исполнители
   Фотографии
      поэтов
   Фотографии
      переводчиков
   О сайте
   Авторам
      сайта
   Контакты








 

Последние новости культуры Испании и стран Латинской Америки на сайте Испаноязычный мир: поэзия, изобразительное искусство, музыка, голоc.
 

Коварный Аконкагуа : Испаноязычный мир: поэзия, изобразительное искусство, музыка, голоc.

Коварный Аконкагуа
 




Страница: | 1 | 2 | 3 |

с русскими романсами. Во всем поведении Мигеля ощущалось уважение к россиянам. Угостив меня местными напитками, он стал показывать свои работы, которые весьма популярны здесь и отмечены премиями. Выставка картин мастера прошла даже в Ватикане.

Узнав о моих проблемах со снаряжением, Мигель, не раздумывая, полез в мешок и достал оттуда по очереди желтые пластиковые ботинки, кошки к ним и балаклаву. На вопрос: "Чем расплатиться за это?" сказал: "Будет хорошо, если вернешь!" Вдохновленный добросердечием художника, поинтересовался:

- А можно мне на столбе мира прикрепить стрелку с названием моего города?

Аргентинец достал дощечку, ящик с инструментом. Мы быстренько обстругали заготовку, покрасили. Я крупно написал "UFA" и прибил на самом видном месте - даже выше "Москвы".

От холода спасал подаренный пуховик

Ночью, как всегда, трещали, лопались согретые днем камни. Временами начиналась настоящая перестрелка. Именно так за тысячи лет скалы рассыпаются в щебень, а щебень в песок.

На Аконкагуа поднимаются, как правило, поэтапно, с ночевками в лагерях ("лагерь" - громко сказано, это просто ровные площадки, на которых можно ставить палатки). Их три: "Канада" (5100), "Гнездо Кондора" (5600), "Берлин" либо "Колера" (6000). Выше уже сама вершина (6962). Единственный лагерь, где есть капитальное сооружение и электроэнергия, - это "Гнездо Кондора". В нем дежурят вахтами три спасателя.

Вышли на гору утром. Тропа, извиваясь по каменистому склону, за три часа размеренной, как в замедленном кино, ходьбы, вывела на небольшое заснеженное плато в лагерь "Канада". Мы оказались первыми, кто поднялся сюда в этот день. Поставили и обложили увесистыми камнями фартуки палаток. Роджерс сварил на газовой горелке рисовую кашу с салями. Пообедали. Вскоре стали подходить другие группы. Поднялся ветер, повалил снег. Непогода буйствовала всю ночь. К утру потолок покрылся густым слоем инея. Когда я ворочался, он осыпался на меня и таял. Чтобы окончательно не промокнуть, взял миску и минут за пять ложкой соскреб в нее почти все белые кристаллики.

Заваленные снегом палатки обледенели так, что упаковать их было невозможно. Развиднелось лишь после полудня. Едва успели свернуть лагерь, снег возобновился. К "Гнезду Кондора" шли при густой боковой поземке. К месту назначения с ночевкой в пути добрались лишь к обеду следующего дня. Миновав полузасыпанный снегом и увенчанный аргентинским флагом дом спасателей, обнаружили за скальной стенкой тихий закуток. Он идеально подходил для ночевки. Место было столь удачным, что к вечеру вокруг нас выросло еще с десяток палаток. Утром ждали погоды, но сквозь потоки снега даже туч не было видно. Ко всему прочему добавились раскаты грома. Гроза в сочетании со снежными бурями здесь обычное явление. Прошли одни сутки, начались вторые: Спальник пропитался влагой, так что в пору было выжимать. Ночью, подмерзнув, он приобрел жесткость кровельного железа. От холода спасал подаренный Максимом Богатыревым пуховик. Я не вытерпел бездействия и, натянув на себя все, что оставалось в рюкзаке, выполз наружу. Поднялся сквозь снежную завесу к началу тропы на Берлин. Подошел с остановками к краю пропасти. Однако полюбоваться горной панорамой не удалось - сквозь белую мглу проступали только ближние отроги.

Конец дня не принес перемен. Чтобы ослабить пытку бездельем попробовал заснуть. Но в голову навязчиво лезли одни и те же мысли, мол, "зачем мне это нужно - терпеть подобные истязания? Сидел бы сейчас в мягком кресле и читал любимого Валентина Распутина". Прикажи мне в городе выполнить работу, связанную с подобной тратой энергии, да еще в столь ужасных условиях, я бы и за большие деньги не взялся. А тут сам, добровольно тащусь с грузом туда, где дышать нечем, где холодно и ветер валит с ног. К тому же мне не только не платят, наоборот, расходую немалые деньги. Но какая-то неведомая сила побуждает меня все снова и снова лезть в поднебесье, рисковать, обрекать себя на запредельные нагрузки.

Мне вдруг вспомнились окраина Хабаровска и сопка, синевшая на горизонте. Ее мы так и называли - Синяя. Это она в далеком 1958 году поманила к себе. И когда, поднявшись на вершину (вместо того чтобы пойти в школу), я увидел, что дальше "растут" еще более высокие горы, заболел ими на всю жизнь.

А до цели - четыре шага...

Вечером третьего дня в мою "берлогу" заполз вместе с термосом Роджерс. Всегда спокойный, на этот раз он был встревожен. Оказывается, ему по рации сообщили: Белый Шторм прекратится только через пять дней, а у нас продуктов и запасов газа в обрез.

- Надо спускаться! - резюмировал он.

- Роджерс, чтобы попасть на Аконкагуа, я пролетел 20000 километров, потратил уйму денег: Нет! Пока не поднимусь на вершину - с горы не слезу.

- Я знаю много плохих историй, - сказал проводник. - Горе дела нет до наших желаний. Здесь каждый год гибнут люди. Не хотелось бы пополнять этот счет. Нужно спускаться!

Я промолчал в ответ. А позднее предложил вариант: если ветер ослабеет, возьмем самое необходимое и налегке, без палаток, пойдем на Берлин. Говорят, там есть хижины. Переночуем, потом видно будет. Метеорологи часто ошибаются в своих прогнозах. Вдруг повезет. Договорились, что если шторм не ослабеет - спустимся вниз!

Создатель, похоже, услышал мои молитвы: непроницаемый войлок туч на западе распался на куски, впервые за много дней обнажив синеву неба. Мы воспряли духом. Вытащили для просушки спальники. Отобрали и сложили в рюкзак Роджерса вещи, которые понадобятся для восхождения, и, надев на ботинки кошки, медленно зашагали по целине наверх. После трехдневного бездействия мышцы ослабли. Тело, особенно спина, не слушалось, и вместо планируемых четырех часов до лагеря Берлин ползли более шести.

Там действительно стояли три вполне приличные хижины, напоминавшие по форме шалаши. Выбрали ту, что почище. Я расстелил спальник и замертво повалился на широкие нары. Поднялся, только когда Роджерс вскипятил добытую из снега воду и заварил китайскую лапшу. Есть не хотелось, а вот чая с лимоном я с жадностью выпил четыре кружки подряд.

Ветер выл за стенкой голодным зверем, но в хижине он был не так страшен. Ночью несколько раз просыпался от приступов удушья - высота в 6000 метров давала о себе знать. Часто-часто дыша, восстанавливал содержание кислорода в крови, но через некоторое время приступ удушья повторялся. Надо сказать, это очень неприятное состояние: охватывает такая неконтролируемая паника, что, кажется, вот-вот умрешь. К утру я так и не восстановился. Было желание плюнуть на все и как можно скорее бежать вниз, но упрямство и самолюбие не позволяли проявить слабость.

Роджерс молча наполнил термосы чаем с остатками лимона, рассовал мне орехи, шоколад, и мы как-то обреченно направились к вершине. С первых шагов стал обливаться потом. Это из меня выходили три бездельных, лежачих дня. Шел, не поднимая головы. Иначе сразу терял темп, сбивал дыхание: Шагал тупо, словно солдат на исходе пятидесятикилометрового марш-броска. В опустевшем черепе пульсировала мысль: "Главное - не отставать от проводника!" Я даже не заметил, как натянуло туч и к низовой поземке прибавился падающий сверху снег. Все погрузилось в белесую мглу.

Подарок к дню рождения

Видя мое полуобморочное состояние, Роджерс завел меня под защиту скал. Пока я отдыхал, он втолковывал: идти дальше опасно - в такой снежной круговерти легко сбиться с пути. Рядом пик Импеденсис. Его высота 6300 метров. Мы можем сфотографировать там флаг Башкирии, Русского географического общества и Детских Олимпийских игр, после чего с чистой совестью начать спуск.

Это предложение мне понравилось. Правда, причину не сразу осознал. А приглянулась именно цифра "6300". Дело в том, что на другой день мне исполнялось 63 года! Так что появилась возможность подарить самому себе за каждый год жизни по 100 метров! Я так взбодрился, что не заметил, как мы поднялись на этот самый облепленный с одной стороны снегом, а с другой - коричневыми скалами Импеден-сис. И тут случилось невероятное: ветер прекратился, поток колючей поземки осел, и в хрустальной прозрачности чисто выметенной атмосферы открылась невиданная по красоте панорама. Даже макушка Аконкагуа не закрывала обзор. Гора решила наградить нас в той мере, что мы заслужили. Теперь понятно, почему местные с мистическим восторгом говорят о ней, как о мудром живом существе. Я же настолько выдохся, что в этот миг не ощутил обычной на вершине вспышки счастья, что взял рекордную для себя высоту. Испытывал лишь удовлетворение: исполнил данное самому себе слово и все же поднял флаги на самом высоком в мире вулкане.

Спуск сильно осложнялся встречным ветром. Когда внизу показалось "Гнездо Кондора", увидели: низко летящую над ним оранжевую палатку. За ней бежали люди. Палатка медленно вращалась, из нее сыпались вещи, коврики. Достигнув края пропасти, она исчезла. Я едва успел вскинуть фотоаппарат и запечатлеть эту необычную картинку.

В базовом лагере нас встречали как героев: за последние пять дней никто не поднялся на вершину - мы подобрались к ней ближе всех. Здесь все эти дни лили дожди. Ручьи превратились в бурные, мутные реки, сметавшие все на своем пути. Автомобильную дорогу, связывающую <Аргентину с Чили, на протяжении 20 километров местами размыло, местами залило селевыми потоками, перемявшими десятки машин.

Перед сном захотел просмотреть кадры, отснятые на вершине горы. Полез в сумку за флешкой и (о, ужас!) не нашел ее в специальном кармашке.

Произошло самое худшее из того, что может случиться в путешествии - флешка осталась где-то на снегу между скал на высоте примерно 5500 метров. Я был просто убит! Еле упросил Роджерса сходить к месту пропажи. Проводник вернулся только через семь долгих часов: не имеющая для меня цены сантиметровая кроха невероятным образом обнаружилась среди нескончаемых заснеженных просторов!

Ночью лагерь переполошил пронесшийся то ли вихрь, то ли смерч. Ветер в эти минуты достигал такой силы, чт


Поделиться:


Издано на mir-es.com
20 05 13

Страница: | 1 | 2 | 3 |   Дальше>>

Как будет выглядеть ссылка на эту новость у Вас:

Коварный Аконкагуа

HTML-код этой ссылки:


BB-код для форумов:





Пожалуйста, оцените новость:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10



Открыть раздел «Новости».
Новости культуры из Испании и стран Латинской Америки : Испаноязычный мир: поэзия, изобразительное искусство, музыка, голоc.
 Комментарии



Оставить свой комментарий

Обязательные поля отмечены символом *

*Имя:
Email:
*Комментарий:
*Защита от роботов
Пять плюс 3 = цифрой
*Код на картинке:  



Вернуться назад



     



 
Получите электронный абонемент mir-es.com


Купить абонемент

с помощью ЮMoney   



Для развития проекта mir-es.com ссылка

Устанавливайте HTML-код ссылки:

BB-код для форумов:







Главная   Новости   Поэзия   I   Переводчики   I   Галерея   Слайд-шоу   Голос   Песни   Уроки   Стихи для детей   Фильмы  I   Контакты      Регламент

© 2023 г. mir-es.com St. Mir-Es



Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.
При использовании материалов указание авторов произведений и активная ссылка на сайт mir-es.com обязательны.

       
         


Яндекс.Метрика