|
Хуан Руис. Книга о хорошей любви
Однажды ночью – спало всё вокруг –
В моих дверях раздался тихий стук
И гость вошёл: «Как звать тебя, мой друг?» -
«Любовь. Пришла поговорить с соседом».
Ну кто же будет рад таким беседам?
В тот день вина не пил я за обедом,
И не был лихорадкою томим иль бредом,
И всё ж не призрак этот гость, а явь!
- Тебя я знаю, как ты ни лукавь! –
Воскликнул я. – Уйди, меня оставь
И лук коварный свой в других направь!
Ведь ты стрелой из своего колчана
Неисцелимые наносишь раны.
Ты пеленой безумного тумана
Умы людей окутываешь рьяно.
И для того, кто был прельщён тобой,
Прощайте сон, и пища, и покой!
Кто только стал твоим, Любовь, слугой,
Погиб навек и телом, и душой.
Перевод с испанского: Александр Сипович
Картина Ян ван Эйк. Портрет Джованни Арнольфини. Или... автопортрет?
Оригинал здесь
| |
Мигель Эрнандес. Я прах, я глина, хоть зовусь Мигелем...
Я прах, я глина, хоть зовусь Мигелем.
Грязь - ремесло моё, и нет судьбы печальней.
Она чернить меня своей считает целью.
Я не ходок, а инструмент дороги дальней,
язык, что нежно оскорбляет ноги
и рабски лижет след их на дороге.
Я, словно вал огромный, океанский,
зелёный вал с холодным влажным блеском,
под твой башмак, что унижает ласку,
стремлюсь, целуя, в жажде быть любимым,
ковром в узорах пены с жадным плеском
стелюсь, но всё напрасно - мимо, мимо...
Идёшь ты надо мной, над глиной жидкой,
как будто по доске ступаешь шаткой,
хоть я под каблуком твоим, под пыткой
тянусь к тебе, опережаю шаг твой,
чтоб растоптала ты с жестокостью бесцельной
любовь, что порождает прах скудельный.
Когда туман волнуется на кровлях,
на стёклах пишет стужа иероглиф,
и влажный облик плача так неявствен,
я падаю к стопам твоим, как ястреб
с землистым клювом, окроплённым кровью.
Надломленною веткою зелёной,
истекшей соком, падаю влюблённо
к твоим ногам и водорослью сердца
плыву к тебе - ищу твоё соседство!
Я - прах, напрасно рвусь к тебе и тщетно
тяну ладони, наряжаясь в маки,
грызу подошвы я твои зубами щебня,
и в красной глине сердце, в жгучем мраке
таятся жабы ревности и мщенья.
Своей ногой, ногою серны дикой
меня ты топчешь, месишь, словно слякоть.
Как виноградная двойная мякоть,
рот разрывается от сдавленного крика,
и каждой клеткой молит плоть моя, что надо
её в давильню бросить гроздью винограда!
Вскипает стона розовая пена,
и плач проходит лабиринтом мозга.
Ты появляешься и таешь постепенно
огнём свечи, предзимним тусклым воском.
Но будет плохо, если ты забудешь,
что, становясь под колесом покорны,
рождают прах и глина злобных чудищ,
меняющих уродливые формы.
Так берегись, чтобы земля однажды
не запятнала бы твои одежды,
не хлынула потопом страстно и ревниво,
жасминные твои ступни не очернила, -
земля, где не отыщешь ты опоры,
сольётся нежно с клеточкою каждой,
вольётся в кровь твою, насытит поры,
тебя облепит с первобытной жаждой!
К тростинкам ног прильнет она влюблённо,
затянет их в своё смесительное лоно
и тиною тебя накроет с головою -
сольётся навсегда. она с тобою!
Перевод с испанского: Михаил Ярмуш
Дальше >>
Оригинал здесь
|
|
