Живой Федерико

Страница: | 1 | 2 | 3 |
меньше. Не пугайтесь, пожалуйста. Да, сейчас перед вами предстанет чудище — чудище совершенно очаровательное.

Вот первое свойство Лорки: он примиряет нас друг с другом, он ведёт нас к согласию. А надо честно признать, согласия между нами, едва речь заходит о новом искусстве, нет и в помине. И даже публика разделена на враждующие группы. Но где же ориентир, где тот Рим, в который ведут все дороги? Одни раздоры у нас, куда ни посмотри — сплошь туман. Дорого обошлись нам игры наших предшественников с «башней из слоновой кости», укрывшись в которой они намеревались разрешить крепнувший весь XIX век — век романтизма — конфликт между художником и филистером. Филистер, буржуа, а с ними и широкая публика были отвергнуты, их заменило бесчисленное множество «меньшинств». Самое высокое искусство — то, которое доступно немногим. Но стоит кому-нибудь из «избранных», как их иронически именуют «все прочие», заявить: «Это великолепная поэзия!», чтобы стихи те были приняты в штыки и безоговорочно отвергнуты. Какое же чародейство обратило искусство для немногих в искусство для всех? Вот она — тайна Федерико Гарсиа Лорки. Его стихи, укорененные в традиции и в то же время новаторские, добавлю, неизменно прекрасные, живут полной жизнью не на книжном листе, а в авторском чтении. (Ещё одна утерянная традиция.) И вы скоро это поймете и примете. Примете всей душой. Как же совершается такое чудо?

Может быть, дело в том, что все мы, в отличие от него,— как издавна повелось на Западе, держимся каждый за свою догму, теорию, манифест. И страстно надеемся: из этой грешной нашей земли произрастет нечто очень существенное, не понимая, что самое важное уже произошло, и Поэт — живой, радостный, настоящий, по праву владеющий своим небесным даром, — уже здесь, среди нас. Он — избранник. Ему назначен дар. Он появился среди нас без всяких знамений, простой и весёлый, как ребёнок, который себе на забаву слагает дивные стихи, изумляющие нас чистотой, ненарочитостью, естественностью и тем редкостным изяществом, какое доступно лишь поэту милостью Божьей,— ангельским даром. Он родился в Гранаде, И его ангельский поэтический дар — андалузский по своему складу.

Ему не нужно сводить счеты с традицией и ломать каноны. Он живет одной жизнью с удивительным андалузским народом и ощущает себя его частью. И поёт, как поют в его родной Андалузии, и творит свой, цельный мир — свою Андалузию: горы, небо, человека, призраки. Он не копирует, а поет, грезит, сотворяет, раз он — поэт. Но как естественно сопрягаются с этим миром вселенские понятия, как мастерски вплетены в поэтическую ткань нити тончайшей классической выделки! Лирика Лорки, оставаясь лирикой, обретает эпическое звучание и драматизм; повествовательную интонацию перебивает диалог, детскую сказку сменяет трагическая легенда; причем ему всегда удаётся удержать в равновесии образное и сюжетное начала. А какое богатство фантазии, как великолепна сама материя стиха, какой голос, Боже мой, какой голос и какое дыхание! Чистота и мощь, невероятное, прихотливое воображение и поразительная душевная тонкость, но главное — чистейшая поэтическая и такая человеческая радость. Сын Андалузии и сын человечества — дитя и народ.

В нём соединилось всё: его поэзия — это и живопись, и музыка, и архитектура разом. Часто Лорка рисует на полях своих черновиков; рисунки и акварели особым, забавным образом продолжают стихи. Но всё же в полную силу его пластический дар обнаруживается именно в стихах, хотя согревает их всё-таки музыка. Память Лорки — богатейшая сокровищница народных андалузских песен. Он сам собрал множество песен, записал их слова и мелодию. И потому я с полным правом могу сравнить его искусство с творчеством большого друга и учителя Лорки — де Фальи. Музыка одарила нашего поэта тончайшим чувством ритма, поразительно разнообразен и изыскан его стихотворный ритм.

Но ведь ритм — это архитектура, а не только музыка. Его стихи могут оставить впечатление импровизации, иногда даже небрежной, однако это обманчивое впечатление: все они точно рассчитаны и безукоризненно выстроены.

Его лирика, начавшаяся с «Книги стихов», опубликованной в 1921 году,— это множество книг, причём все они не изданы, кроме первой. Но почему? Может быть, издательства не предлагали Лорке публиковаться? Нет, они готовы сотрудничать. Однако Лорке важно другое: он хочет дать устную жизнь своим стихам. (Ещё одно чисто андалузское свойство его темперамента, укоренённого в народной традиции.) Пока что только его друзья и друзья друзей знают эти стихи. Но слава, тайная слава, всё же отыскала поэта, к нашему удивлению. И в литературных кругах Лорку уже приняли как большого художника, который, правда, и шагу не сделает, чтобы приблизить час своей повсеместной и неминуемой известности. Однако время её, к счастью для всех нас, наступает. Мы на пороге открытия... Поэт, которому предназначено уверенным шагом войти в Историю — пока что он стоит за кулисами,— выступит сейчас перед нами. Какая волнующая минута! Ещё нет и в помине никакого официоза, никаких обязательных торжественных ритуалов. И нам с вами отведена не унылая роль толпы, глазеющей на победителя,— за нами первое слово, мы стоим у истока и спустя годы скажем: «Мы угадали в Федерико Гарсиа Лорке великого поэта. Мы были ему повивальной бабкой, а не могильщиками». Какая волнующая минута, и как всё просто. Федерико Гарсиа Лорка — великий поэт, это верно, как дважды два четыре. Истории остаётся только сказать «Аминь».

Эта речь не свидетельствует ни об особой прозорливости, ни о каких других заслугах. Так думали все мы — приверженцы Лорки. Приведу ещё один пример: на выступление в вальядолидском Атенее спустя три дня отозвался Федерико де Коссио. Статья, очень благожелательная, кончалась фразой, не оставлявшей места для сомнений: «Прелесть открытия — вот что по многим причинам стало для меня главным в этом выступлении. Федерико Гарсиа Лорка пока никому не известен. Но пройдет время, и дети будут петь его баллады, а девушки — тайком заучивать наизусть его стихи. Это обязательно случится, и тогда я смогу сказать: «Я был среди первых его слушателей и зрителей, и я не ошибся».

Сосредоточенный и спокойный, поэт не позволял себе увлечься мельканьем причудливых мимолетных узоров. «Истинная поэзия,— сказал Лорка в одном из писем,— это любовь, усилие и жертва...» И добавил: «Ни пышного занавеса, ни труб не надо поэзии — они годны лишь на то, чтобы превратить академию в публичный дом. Вот что я тебе скажу — я ненавижу орган, лиру, флейту. Я люблю человеческий голос. Одинокий человеческий голос, измученный любовью и вознесенный над гибельной землею. Голос должен высвободиться из гармонии мира и хора природы ради своей одинокой ноты. Поэзия — иной мир. Если не уберечь её от подлых ушей и дерзких языков, она ускользает — надо затвориться, запереть дверь. И пусть зазвучит тогда в одиночестве небесный обездоленный голос; фонтан на время заглушим. Он ни к чему». Это вам не живописная Андалузия. Менее всего Федерико Гарсиа Лорка хотел быть живописным. В этом же письме Федерико настаивает: «Голос — то есть стих. А расхристанный стих — ещё не стих, как и кусок мрамора ещё не статуя». Но мало того: «Каждый раз, когда я думаю о том, что чувство композитора (Бах) опирается на безукоризненную математику и облекается ею, я испытываю восхищение». Но художник на то и художник, чтобы не держаться одной истины, а кидаться в прямо противоположную сторону: «Так, а не иначе я понимаю поэзию. Однако все мы грешны. И не написано ещё стихотворение, способное пронзить сердце, как меч». Разве не написано? А его стихи? Но Лорка боится: «Помолимся: избави нас, Господи, от общих мест (проси за меня)». Сколько тревоги в этих искренних, доверительных словах! Но ведь как раз в начале пути и задумывается обычно поэт над вечными вопросами: «Я первый грешен». Он недоволен собой. И здесь же, рядом: «Но я становлюсь другим, я уже другой». Дыхание надежды! И надежда сбылась.

Сбылась как раз тогда, когда поэт переживал нелегкую пору. Лорка отчетливо понимал, что происходит с поэзией. На открытке от 27 мая 1927 года, года гонгоровского юбилея, он вновь обрушивается на плетение словес: «Перед нами два ложных пути. Один ведет к романтизму, другой — к линялой змеиной коже и полым цикадам. Да! Кругом западни! Это грустно. Но я должен молчать. Если заговорю, разразится скандал... Последнее время я, как новообращенный, читаю пустотелые декоративные стихи. Но — умолкаю. Прости меня... Я зажимаю себе рот, чтобы молчать». То был сигнал бедствия, утаённый даже от друга. Но деликатность деликатностью, а мужество мужеством: то было суждение человека, способного требовать с других, и в первую очередь — с себя. Разве свойственны сомнения такого рода наивной душе народного поэта? Наш поэт отделывал стихи. Составив свои «Песни», он написал мне: «Теперь всё пригнано, стихи мне впору, и я в книге — хозяин. Поэт, может и никудышный, зато стихам своим — хозяин». Да, требовать в первую очередь надо с самого себя. Посылая мне стихи, Федерико, совершенно напрасно, обвиняет себя: «Стихи дурные. По временам я впадаю в отчаянье — понимаю, что ни на что не годен. Это листки двадцать первого года. Двадцать первого, когда я был ещё ребенком. Может статься, когда-нибудь я воплощу те немыслимые — совершенно реальные — картины, которые вижу. Пока мне многого недостает. Я далеко». Он был взыскателен и печатал отнюдь не всё, что писал. Окончив работу над сборником, он уточняет: «Я исключил несколько ритмичных песен, хотя они и удались, ибо так было угодно Ясности». Не всё, что говорится, должно лечь на бумагу.

В ладу со своей землей и с собою, не впадая ни в религиозные, ни в политические крайности, не стараясь угодить, Федерико Гарсиа Лорка шел к славе своей дорогой. Федерико побеждал, а вернее — завоёвывал, и ещё вернее: Федерико находил себя. И каждое новое достижение торило путь к будущему. Сколько ещё он написал бы!

Последний раз я видел Федерико в доме Эусебио Оливера, нашего друга и врача,

Страница: | 1 | 2 | 3 |   Дальше>>

Издано mir-es.com

Главная Новости Поэзия I Переводчики I Галерея Слайд-шоу Голос Песни Уроки Стихи для детей Фильмы I Контакты I


© 2022 г. mir-es.com St. Mir-Es
Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.
При использование материалов указание авторов произведений и активная ссылка на сайт www.mir-es.com обязательны.