Лопе де Вега. Одиночество

Версия для печати. Смотреть полную версию на mir-es.com



Лопе де Вега. Одиночество

Одиночеством к людям гонимый,
Прихожу к одиночеству снова —
Ибо, кроме моих размышлений,
Не встречал я друга иного.

Что мне хрупкая оболочка,
Где живу я и умираю?
От себя я так отдалился,
Что вот-вот себя потеряю.

Мне с собой ни сладко, ни горько,
Но одно я постиг несомненно:
Человек — воплощенье духа —
Как в тюрьме, в своем теле бренном.

Мне понятно многое в мире,
Одного не пойму до гроба:
Как безмозглый, спесивый невежда
Терпит собственную особу?

Я управлюсь с любой помехой,
Рад с любой докукой сразиться,
Но себя защитить не умею
От назойливого тупицы.

Он меня же ославит дурнем —
Ведь ему, говоря по чести,
Невдомек, что глупость и скромность
Не могли бы ужиться вместе.

Но различие между нами
Беспристрастное видит зренье:
Его глупость — в безмерной спеси,
И моя разумность — в смиренье.

То ли в наше время природа
Изобилует мудрецами,
То ль они свой скромный рассудок
До небес превозносят сами.

Самый мудрый сказал: «Я знаю,
Что я ничего не знаю»,
Величайшее с наименьшим
В беспримерном смиренье равняя.

Но себя я не чту премудрым,
Ибо чту себя несчастливым,
А когда и где неудачник
Обладал умом прозорливым?

Этот мир, должно быть, стеклянный,
Он надтреснут, и в час урочный
На осколки он разлетится,
Потому что стекло непрочно.

Нам порой говорит рассудок,
Что и мы уцелеем едва ли:
Картой меньше — и мы внакладе,
Картой больше — опять проиграли!

Говорят, что правда на небо
Вознеслась из нашей юдоли, —
Постарались люди на совесть,
Чтоб она не вернулась боле.

Мы, испанцы, от прочих народов
Отделились чертой приметной:
Те живут в серебряном веке,
Нам на долю достался медный.

И какой настоящий испанец
С болью в сердце не видит ныне,
Что мужчины на вид все те же,
Только мужества нет и в помине!

Бог велел, чтобы хлеб свой насущный
Человек до скончанья света
Добывал в труде, — потому что
Он презрел господни заветы.

А сегодня богоотступник
На кусок дармоеда презренный
Променял, не страшась позора,
Старой чести залог бесценный.

И теперь Добродетель и Мудрость,
Как слепцы в бесприютном скитанье,
Ковыляют, держась друг за друга,
Со слезами прося подаянья.

Есть два полюса в этом мире,
Два магнита для всякого сброда:
Покровительство (вместо счастья),
Деньги (вместо знатного рода).

Слышу колокол похоронный,
Но не вздрогну, мыслью объятый,
Что крестов на погосте столько,
Сколько было людей когда-то.

Вижу мраморные надгробья,
Возвещающие в печали
Не о том, чем покойники были,
А о том, чем они не бывали.

Правы авторы эпитафий —
Только здесь убогий и сирый
Наконец торжество обретает
Над князьями этого мира.

Говорят, недостойна зависть;
Грешен я — она мне знакома:
Зависть к тем, кому нету дела,
Что творится за стенами дома.

Нет у них ни книг, ни записок,
Нет бумаги в шкафу ни листочка,
За чернильницей ходят к соседу,
Если надо черкнуть две строчки.

Ни бедны они, ни богаты:
Есть очаг и похлебка в миске;
Не мешают им спать заботы,
Искательства, происки, иски;

Не злословят они о сильных,
Не питают к слабым презренья,
Никогда, словно я, не пишут
Покровителям поздравленья.

С этой завистью неразлучен,
Никому не промолвив слова,
Одиночеством к людям гонимый,
Прихожу к одиночеству снова.



Перевод с испанского : Майя Квятковская







Альберто Панкобро.



Картина Альберто Панкобро.





Звуковой файл 


Оригинал здесь

Издано mir-es.com
Свидетельство о публикации N107676






Главная   Новости   Поэзия   I   Переводчики   I   Галерея   Слайд-шоу   Голос   Песни   Уроки   Стихи для детей   Фильмы  I   Контакты   I    

         
© 2022 г. mir-es.com St. Mir-Es

Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.
При использование материалов указание авторов произведений и активная ссылка на сайт www.mir-es.com обязательны.