ревели вместе с Людмилой Синянской. И как вовремя и успешно посольство Чили, журнал "Латинская Америка" и наши латиноамериканисты провели конкурс поэтического перевода.
Особо о переводчиках нерудовской поэзии. Их много, и у них очень разные подходы к поэтическому переводу. Илья Эренбург, Овадий Савич, Семен Кирсанов, Валерий Столбов, Борис Дубин, Маргарита Алигер и, конечно, Павел Грушко. Он переводил стихи Неруды больше других. Я насчитала целых шесть книжных изданий стихов Неруды в ярких и сочных переводах Грушко. Очень тонко и точно переводил Неруду поэт Сергей Гончаренко, жаль, что меньше других посвятил себя нерудовским стихам. Можно просмотреть и русские издания или заглянуть в Интернет и увидеть Федора Кельина и Инну Тынянову, и Николая Тихонова, и нынешнего поэта из Новосибирска Андрея Щетникова, и победителей поэтического конкурса Катерину Хованович, Дарью Зуеву, Марину Киеню и ученицу знаменитой московской школы им. Сервантеса Марию Русол. А среди тех, кто переводил блистательную нерудовскую прозу, - Людмила Синянская и Наталия Трауберг, да и я в том числе. Много уже переведено, но осталось тоже много. Так что "флаг в руки" новым переводчиком, лишь бы научились у нас должным образом ценить литературный перевод.
Что у нас написано или переведено о Неруде? Первые публикации датированы 1939 г., но, судя по архивным материалам, поэзией Неруды журнал "Интернациональная литература" заинтересовался еще в начале 30-х годов. Отмечу только и повторюсь, что о Неруде стали у нас писать как об авторе книги "Испания в сердце", как о поэте-антифашисте, борце за мир, коммунисте, что полностью соответствует правде и одновременно искажает ее. И так продолжалось довольно долго. В 1952 г. появились небольшая книжка Веры Кутейщиковой и Абрама Штейна о Неруде, за ней острые и умные эссе Эренбурга, наконец, в 1960 г. была опубликована первая книга, посвященная жизни и творчеству Неруды, писателя и литературоведа Льва Осповата, о которой лестно отозвался Неруда в своих мемуарах. Лев Осповат - первопроходец, он шел по целине и сумел с любовью, знанием и талантом освоить, истолковать поэтический мир, поэтику Неруды и создать его литературный портрет. Роль Льва Осповата в открытии поэзии Неруды для русских читателей в России бесспорна. Он составитель, комментатор основных русских изданий Неруды и автор почти всех предисловий к ним.
Постепенно стали появляться в печати воспоминания о встречах с Пабло Нерудой, и по-прежнему с благодарным интересом читаются зоркие и талантливые тексты Константина Симонова и Маргариты Алигер. Среди книжных изданий есть и "Венок Неруде", куда кто только не поспешил вплести свой цветок. Красивая книга, в ней много ценного, но немало и проходного. К русско-советской "нерудиане" можно отнести и перевод объемистой книги Володи Тейтельбойма "Неруда". Поскольку переводила ее я вместе с Наталией Малыхиной, то знаю, что в ней огромное количество интереснейших фактов и подробностей, серьезных умозаключений, но и немало текста самого Неруды только без полагающихся в данном случае кавычек. Но совсем недавно в русском переводе появились великолепные эссе Хулио Кортасара о Неруде. Их читаешь на одном дыхании, и мало кто так вдохновенно, мудро и влюбленно писал о творческом гении Неруды и о взрывной роли его поэзии в поэтической культуре Латинской Америки. Особо отмечу еще не опубликованную полностью научную работу ведущего специалиста Института мировой литературы Юрия Гирина - это, по сути, первое концептуальное исследование, где Неруда помещен в историко-культурное пространство не только латиноамериканской, но и мировой литературы.
Если говорить о журналах, то первое место в освещении творчества Неруды занимают два: "Латинская Америка" и "Иностранная литература", ибо в этих изданиях не раз на протяжении десятилетий публиковались статьи о поэте, воспоминания и подборки его стихов из разных книг. И пожалуй, лишь эти два журнала достойно отметили в России 100-летний юбилей поэта. Нельзя забыть и о "Литературной газете", которая за истекший год поместила три ярких материала, посвященных Пабло Неруде.
В свое время ведущую роль в приобщении к поэзии Неруды играла Всероссийская Государственная Библиотека Иностранной литературы: вечера, выставки, встречи с самим Нерудой. А главное - книжное собрание, где более ста книг Неруды на испанском и других языках и немало критической литературы о поэте. Там в читальных залах не год и не два делались переводы стихов и прозы Неруды, там от руки выписывались абзацы из книг и статей, посвященных его творчеству.
Есть в Москве библиотека, которая носит имя Пабло Неруды, и само ее существование - знак нашего великого уважения к чилийскому поэту и к Чили.
Вечера Неруды в былое время проходили в огромных аудиториях, и стихи его читали лучшие чтецы. В Госархиве есть афиша вечера, проходившего на государственном уровне, и концертная часть начиналась со стихотворения Неруды "Большая скатерть" в исполнении знаменитого чтеца Вячеслава Сомова.
Неруда в России стал и литературным персонажем: о нем написаны повесть, роман и даже пьеса, а писатель Юлий Аненков, автор романа "Шахтерский сенатор"
(1962 г.), передал для выставки копию письма Неруды, где поэт весьма одобрительно отзывается по поводу идеи романа.
А сколько стихов посвящено Неруде! О нем писали наши замечательные поэты Белла Ахмадулина, Маргарита Алигер, Леонид Мартынов, Михаил Луконин, Эдуард Межелайтис... Особенно много стихов появилось в связи со смертью Неруды, совпавшей с трагическими событиями в Чили.
Стихи Неруды положены на музыку не одним композитором. Наш знаменитый Микаэл Таривердиев написал романс "Не покидай меня любовь" - это очень вольное переложение текста, но музыка прекрасная.
У многих в памяти одна из первых рок-опер "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты". Музыка всемирно известного композитора Алексея Рыбникова, а либретто по мотивам нерудовской кантаты принадлежит Павлу Грушко. Эта аншлаговая пьеса стала событием в театральной жизни страны.
А Неруда в русской живописи? Недавно удалось разыскать репродукцию портрета углем Неруды, сделанного с натуры нашим выдающимся графиком Виталием Горяевым. С фотографии Неруду нарисовал и маститый художник Павел Судаков для танкера, носящего имя Пабло Неруда, который сошел на воду в 1976 г. Танкер получил имя поэта по инициативе Константина Симонова. Жаль, что танкер "не дожил" до 100-летнего юбилея поэта.
Ну, конечно, нельзя забыть о том, что значили для Неруды его московские друзья. Неруда в России - это не только желанный гость Союза писателей, Дома дружбы, Комитета защиты мира, Дома актеров, мастерских русских художников, Московского радио, где хранится бесценная звуковая "нерудиана". "Москва для меня праздник", - говорит в мемуарах поэт. И были у Неруды друзья, которых он искренне и верно любил, и долго горевал, когда они уходили из жизни. Помню, как он печально говорил в 1970 г.: "У меня здесь почти никого не осталось". В Россию его всегда особо тянуло и потому, что он, как все простые смертные, мечтал о дружеских встречах и застольях с Эренбургом и с Овадием, чье имя вырезано на балке в доме в Исла-Негре, с Константином Симоновым, с Маргаритой Алигер и с Михаилом Лукониным (о чем мало кто знает) и особенно с Семеном Кирсановым. Неруда всегда слушал его как завороженный. При мне смертельно больной Кирсанов в 1972 г. читал смертельно больному Неруде свое знаменитое стихотворение "Смерти больше нет". Читал под стук манометра. Такое не забудешь... Была и Лиля Брик, Неруда виделся с ней в каждый свой приезд.
В заключение скажу несколько слов о том, что такое Россия Неруды в его творчестве. (Этот аспект, по сути, должен и может быть отдельным исследованием.) Все, что Неруда написал о советской России, о своих российских друзьях - а написал он немало и в стихах, и в прозе, - осталось на века и издано на десятках языков мира. Не всегда это были самые удачные стихи, но они всегда были искренние и вдохновенные. Строки о России звучат в поэме "Землю зовут Хуан" и в "Виноградниках и ветре", где есть стихотворение "Ангел поэзии", в котором поэт взволнованно и искренне воспевает Пушкина и Ленина. Есть целые главы о России и в нерудовских мемуарах "Признaюсь - я жил". Беспримерные "Песни Любви Сталинграду" - дань поэта, восхищенного героизмом и стойкостью нашего народа.
Есть у Неруды замечательное стихотворение, в сущности поэма, - "Колокола России" из цикла "Баркарола", которое он написал, получив в подарок от своих друзей Веры Кутейщиковой и Льва Осповата пластинку с ростовскими звонами. А мне дороже всего его поэтический цикл "Элегия", изданный посмертно в 1974 г. Неруда собирался назвать его "Московской элегией", так как многие стихи этого цикла - объяснение в любви русским или обрусевшим, живым или уже ушедшим друзьям: всемирно известному испанскому скульптору Альберто, похороненному на московском кладбище, легендарному Назыму Хикмету, который "рухнул словно синеглазая башня", "лохматому" Эренбургу, Овадию Савичу, "который само изящество", Семену Кирсанову, "который был его весельем и доброй радостью открытий". В книге есть и мудрое обращение к Евтушенко, желание "поцеловать на прощанье" Ахмадулину, есть нежность пополам с грустной улыбкой в словах, обращенных к памятникам Пушкина и Маяковского, ласковый привет гостинице "Националь" и ресторану "Арагви". Во всех строках этого цикла есть душевная привязанность Неруды к Москве и его неизбывная убежденность, что он не только "патриарх своего арауканства и сын Аполлинера или Петрарки... но и птица Василия Блаженного, живущая среди цветастых куполов...".
Э. В. БРАГИНСКАЯ, член Союза писателей России, литературный переводчик, кавалер чилийского "Ордена Габриэлы Мистраль"
Неруда в литературе и истории Журнал "Латинская Америка" 2005 № 1
