Испаноязычный мир       
 
Русский Español English 
       Главная   Галерея   Слайдшоу   Голос   Песни   Фильмы   ТВ   Радио   Новости  Уроки  Мобильная версия
   Добро      пожаловать!
   Регистрация
   Вход
   Поиск
    Обучение
   испанскому
   Каталоги
   Поэты
   Переводчики
   Художники
   Хронология
   Тематика
   Рейтинг
   Поэзия стран
   Аргентина
   Боливия
   Бразилия
   Венесуэла
   Гватемала
   Гондурас
   Доминик.Респ.
   Испания
   Колумбия
   Коста-Рика
   Куба
   Мексика
   Никарагуа
   Панама
   Парагвай
   Перу
   Пуэрто-Рико
   Сальвадор
   Уругвай
   Чили
   Эквадор
   Другая
   Об авторах
   Поэты
   Переводчики
   Художники
   Композиторы
   Исполнители
   Фотографии
      поэтов
   Фотографии
      переводчиков
   О сайте
   Donation
   Авторам
      сайта
   Контакты




 

  Версия для печати

Хулио Кортасар. Беседы с Эвелин Пикон Гарфилд (часть 2) : Испаноязычный мир: поэзия, изобразительное искусство, музыка, голоc.

Хулио Кортасар. Беседы с Эвелин Пикон Гарфилд (часть 2)
 




Страница: | 1 | 2 |

Эвелин Пикон. В рассказе, когда женщина выходит из гостиницы, у мужчины возникает навязчивая мысль: он якобы слышит детский плач, который раздается где-то в доме.

Хулио Кортасар. Но он на самом деле слышит плач, почему рассказ и превращается в фантастический. Я рад, что ты задала мне такой вопрос. Иногда мне кажется, что рассказ написан недостаточно хорошо. Поэтому многие не восприняли очевидного для меня — а ведь это совершенно очевидно: в той комнате обитает призрак ребенка, и он плачет, а есть еще женщина, которая его успокаивает. Но какова же связь между ребенком и женщиной? Трудно сказать. Возможно, женщина просто вошла в комнату и обнаружила там ребенка — это одна из гипотез, — а потом стала заботиться о нем.

Эвелин Пикон. А разве так уж важны отношения между женщиной и ребенком?

Хулио Кортасар. Очень важны.

Эвелин Пикон. Мне кажется, важнее связь между мужчиной, слышащим плач, и ребенком.

Хулио Кортасар. Да, но для меня главное — связь между женщиной и ребенком. Наверное, женщина взяла на себя заботу о ребенке, но не хочет, чтобы стало известно о его существовании. Очевидно и другое: днем ребенок невидим, ведь она уходит на работу, кто-то в это время должен заходить в комнату, делать уборку — и там нет никакого ребенка. А ночью ребенок в какой-то мере становится реальностью. Поэтому я и говорю о призраке. Словно ночами что-то материализуется из воздуха, а женщина — это мать ребенка. А может, у нее умер ребенок, у этой женщины, и она снова обретает его при таких невероятных обстоятельствах. И вот доведенный до отчаяния мужчина подходит к двери и имитирует детский плач. Женщина понимает, что ее тайна раскрыта, и на следующий день бежит из гостиницы. А ребенок, этот призрак ребенка, снова остается в комнате один, и ночью, когда за стеной наверняка никого нет, Петрони снова слышит детский плач. Слышит на самом деле — в моем рассказе он его слышит. Поэтому он тоже убегает.

Эвелин Пикон. Многие считают "Игру в классики" вершиной твоего творчества, считают, что после такой книги невозможно создать что-то лучшее. С момента появления "Игры..." прошло около десяти лет, вышли другие книги, что ты можешь сказать по этому поводу?

Хулио Кортасар. Как раз такие оценки мне не слишком нравятся, ведь все зависит от угла зрения. Сегодня, через десять лет после публикации — как раз сегодня исполняется десять лет, — это уже подросший ребенок. И я согласен с критиками. Если бы меня спросили, какая из написанных мною книг для меня самая важная, я ответил бы — "Игра в классики". Но мир подвержен головокружительным переменам, и мне хотелось бы знать, будет ли и через двадцать лет на нашей планете еще создаваться литература, не заменят ли ее какие-нибудь аудио-визуальные системы или еще что-то; пожалуй, мне хотелось бы также знать: какими будут критерии оценок через двадцать лет, ведь я достаточно читал и мог убедиться, до какой степени ошибались критики в оценке некоторых авторов. Иными словами, через пять или десять лет после выхода книги критикам казалось, что именно это произведение писателя N — шедевр по сравнению со всем остальным. Но проходило лет двадцать пять, и эта книга N словно исчезала, а другая его же книга, в свое время не оцененная, вдруг являла всю свою мощь, весь свой истинный смысл. Так что здесь все очень относительно, критерии очень шатки. Но сейчас, десять лет спустя, я выделил бы "Игру...". Доведись мне выбирать только одну из моих книг, чтобы взять с собой на необитаемый остров, я выбрал бы "Игру в классики".

Эвелин Пикон. "Игру...", а не рассказы?

Хулио Кортасар. Да, да... Хотя... если взять рассказы как единое целое, как один большой цикл... Нет, все равно я беру с собой "Игру..."!

Улитки, тигры, муравьи...

Эвелин Пикон. А почему тебе так нравятся улитки?

Хулио Кортасар. Почему мне нравятся улитки? Знаешь, давай-ка разобьем твой вопрос на части. Во-первых, мне вообще нравится всякое зверье. Животные мне гораздо ближе, чем растения. К растительному миру я отношусь вполне безразлично. А животные мне нравятся по-настоящему. Кот, например, мое тотемическое животное. Я в этом уверен. И кошки знают, что я их люблю, поэтому связь между нами устанавливается мгновенно. Они сразу отличают меня среди прочих людей. А что касается существ более примитивных, существ поменьше, как улитки, наверное, это вопрос эстетический. Меня восхищает форма улитки. Ее способность быть self-contained. Не знаю, уместно ли здесь это английское выражение. Меня восхищает сама возможность наблюдать в профиль совершенную спираль улитки. И не забывай: спираль — это лабиринт, а лабиринты — одна из моих архетипических тем, моя игра в классики. Вот где пригодился бы Юнг, он бы наверняка все сумел объяснить. Так вот, улитка — лабиринт. Кроме того, улитка живет так, как хотелось бы жить мне: почти все у нее с собой, она движется по жизни, неся все необходимое на себе. Несет собственный дом. Я напрочь лишен чувств частного собственника. Я могу уйти с одним чемоданом, а все прочее оставить. Так я покинул Аргентину, так уходил из многих домов и от многих людей, я все оставлял и не оборачивался. Пожалуй, мне и нравится в улитке то, что ей нет нужды возвращаться в свое родное гнездо, как пауку или насекомым. Она несет свой дом с собой и так передвигается по миру.

***

Эвелин Пикон. А осталось ли со времен "Зверинца" неизменным твое отношение к муравьям и тиграм, или оно претерпело эволюцию?.. И почему они тебя так завораживают? У Дали, например, львы и муравьи воспринимаются как навязчивая идея. Тому, видимо, есть свои причины. Не так давно ты рассказывал один свой сон...

Хулио Кортасар. Легко догадаться, что психоаналитики нашли бы в нем какой-то вполне объяснимый символический смысл. Видно, так выражаются некие скрытые желания, некие комплексы, что-то глубоко личное. На уровне сознания я этого не воспринимаю и никогда над этим не задумывался.

Могу только сказать, что меня всегда связывали с животными странные отношения, с самого детства. Я невероятно любил животных. И смерть для себя открыл, когда умер бесконечно любимый мною кот. Я был совсем маленьким, мне было лет семь, мама поставила яд у муравейника, чтобы вывести муравьев — опять муравьи! Вот еще одно звено цепочки! А кот, видно, схватил еды с отравой — тогда для таких целей использовали цианистый калий. Утром мы нашли кота мертвым. Все в доме его любили и очень огорчились, но не более того. А для меня эта смерть явилась откровением, страшным потрясением. Как это можно, чтобы мой кот умер? Отчетливо помню, как я сам, не спрашивая ни у кого разрешения, похоронил его. У меня был садик, мой собственный садик, кусочек земли, выделенный специально для меня, там я сажал что хотел. Так вот, я повырывал все с корнем. Все-все. Выкопал ямку и похоронил кота. Помню, как я плакал, оплакивал мертвого кота. Это была жуткая трагедия, я почувствовал, что такое смерть, подошел совсем близко к пониманию смерти. Наверное, та история еще больше сблизила меня с животными. А к растениям, как я уже говорил, я довольно равнодушен. С животными все иначе. Зато с миром насекомых у меня сложились престранные отношения, их мир меня пугает. Насекомые мне не нравятся, но иногда они меня завораживают.

Эвелин Пикон. Как муравейник в "Зверинце", где муравьи ползают по руке Ремы.

Хулио Кортасар. Да, когда рефлекс передается от ее руки. Я могу с большой нежностью говорить о муравьях, как, например, в тексте об Алешинском, потому что там все сводится к шутке. На самом деле я очень боюсь муравьев. Этой слепой рутины. Здесь, у себя в Сеньоне я как одержимый разрушаю муравейники, но все без толку — они появляются в другом месте. Нет, это какая-то слепая, бессознательная жизнь, построенная на механических рефлексах.

Эвелин Пикон. А тигры, как ты относишься к тиграм? Связаны ли они каким-то образом с твоим существованием?

Хулио Кортасар. Не знаю. Любопытно — мне всегда снились львы, а тигры никогда, если не считать того тигра из "Зверинца". А львы мне снились очень часто, какие-то вечные кошмары со львами, будто мне надо спасаться от льва. Но в нормальной жизни я совершенно безразличен к львам. Другое дело — тигры, пусть даже тигры в клетке. Иногда, когда я сильно устаю, у меня возникает что-то вроде галлюцинаций, какие-то тревожные ощущения — и всегда, как это описано в "Зверинце". Мне кажется: открой я дверь и выйди наружу, там непременно будет тигр, ни в коем случае не лев, обязательно тигр. Тигр представляется мне гораздо более грозным, чем лев, более опасным.

Эвелин Пикон. В "Выигрышах" Персий говорит в своих монологах о поездах как о персонажах.

Хулио Кортасар. Да, именно как о персонажах.

Эвелин Пикон. Но в каком-то смысле это и отдельная тема.

Хулио Кортасар. Да. Отчасти это проекция образа моста. Трамвай или поезд — это мост в движении, мост, которому к тому же очень и очень часто самому приходится пересекать мосты. Но сами они, внутри, no man's land: подумай, какая любопытная вещь происходит и с трамваем, и с автобусом — в них собирается куча людей, между собой незнакомых, и эти люди вместе передвигаются во времени и пространстве. Образуется некий род единения — отгороженность от остального мира. И это — так, по крайней мере, кажется мне — может вызвать к действию определенные законы, нам неизвестные, там, внутри, могут происходить вещи, которые никогда не случаются снаружи. Именно поэтому в стихотворении о городе из "62" говорится о поездах — этот сон тоже очень часто меня посещает. Мне снятся очень странные поезда, их вагоны напоминают дома. В них много всяких драпировок, мебели, а я все ищу там кого-то, ищу... Бесконечно мучительные сны.

Эвелин Пикон. Что-то вроде линейных лабиринтов.

Хулио Кортасар. Да, именно линейный лабиринт, совершенно вер

Страница: | 1 | 2 |     Дальше>>








Автор текста: Перевод с испанского Н. Богомоловой



Подробности здесь

Стихотворения на сайте «Испаноязычный мир» здесь

Издано на mir-es.com



Комментарии произведения : Испаноязычный мир: поэзия, изобразительное искусство, музыка, голоc.
 Комментарии



Оставить свой комментарий

Обязательные поля отмечены символом *

*Имя:
Email:
*Комментарий:
*Защита от роботов
Пять плюс 3 = цифрой
*Код на картинке:  



Вернуться назад





     



 
Получите электронный абонемент mir-es.com


Купить абонемент

с помощью ЮMoney   



Для развития проекта mir-es.com ссылка

Устанавливайте HTML-код ссылки:

BB-код для форумов:







Главная   Новости   Поэзия   I   Переводчики   I   Галерея   Слайд-шоу   Голос   Песни   Уроки   Стихи для детей   Фильмы  I   Контакты      Регламент

© 2023 г. mir-es.com St. Mir-Es



Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.
При использовании материалов указание авторов произведений и активная ссылка на сайт mir-es.com обязательны.

       
         


Яндекс.Метрика