чины не похожи сущностью на них. Та причина - не любовь, не ярость, а святая вера в силу слов: скажем, в то, что одинокий парус счастье в буре обрести готов. ...Паруса Поэзии от ветра напряглись - и, значит, победит все стихии искренняя вера в то, что слово твёрже, чем гранит.
***
И впрямь взаимо-недо-пониманью присущ, наверно, собственный закон, который как бы отделяет гранью ещё не перешедших Рубикон от всех, кто перешёл... Оно нависло, как туча, тень которой столь густа, что в ней слова, исполненные смысла, звучат как те, в которых - пустота. И только там, за Рубиконом, найден звучанью смысл, и он для всех - един. Слова сродни там каплям виноградин и парусам корсарских бригантин. Там вещий смысл, невольный пленник звука, освобождён от разночтенья - и взаимо-недо-пониманья мука там не терзает тех, кто там - свои. Что ж: перейдём свой Рубикон - и, словно перед сраженьем, помолившись вслух, как меч из ножен, извлечём из слова прозрачный смысл, незримый, будто дух. Пора, пора извлечь клинок из ножен, явив свеченье духа во плоти: ведь что ни говори, а жребий брошен, и Рубикона вспять не перейти.
***
Ещё порывы ветра не ослабли, но дождь - прошёл. Пора, мой друг, пора... Не мирозданье ль уместилось в капле, трепещущей на кончике пера? Пора, мой друг... Чай, мы не летописцы, по княжьей воле правящие вязь. Пора, мой друг. Пора поторопиться, пока перо не потеряло связь не с прошлым, а с еще ненаступившим! Пока в нас озарение живёт, давай хотя бы начерно запишем всё, что уже провидим наперёд. Живая плоть пульсирующей жижи на кончике пера... И белый лист. Пора, мой друг: грядущее всё ближе, а этот лист всё так же бел и чист.
***
Не за горой уже конец дороги: четыре пятых пройдено пути. Не подвести бы близких, а итоги, наоборот, пора бы подвести. Что ж: сложим, перемножим и поделим, и, может, не останемся с нулем, когда не дням итоги, не неделям, а пройденному в целом подведем. Ведь целокупность не одно и то же, что перечень побед и неудач, а потому судьбу нам подытожит пусть все-таки судья, а не палач.
***
Пройти весь путь. К исходной точке в конце концов опять прийти. Просить у Бога об отсрочке конца и этого пути. Начать иной, что ненароком, но всё же снова приведёт не к истине, а лишь к истокам своим, свершив круговорот... Начать с начала эстафету и вдруг постигнуть, что вся суть - в том, что тебя ведёт по свету отнюдь не промысел, а - путь. Путь, не тобою проторённый, а следовательно, - не твой. И, сединой посеребрённой, об стенку биться головой: мол, где хотя бы очертанья твоих твердынь, твоих небес? Какой идальго скачет к тайне твоей - с копьём наперевес?
***
Сквозь зелень листьев льет июльский дождь. Окно, оно его картине – рама. В сырой земле, в одной из мокрых рощ растворены мои отец и мама. Растворены, и крепко на затвор к ним от меня пока закрыты двери, и лишь через окно в зеленый двор мой взор как будто ищет две потери. А дождь – хотя и весь он из воды, он все-таки лишь ливень, а не море: в нем нет солоноватости беды и горечи доподлинного горя. Но кажется, что льется этот дождь с небесной высоты под землю прямо... В сырой земле в одной из мокрых рощ растворены мои отец и мама.
***
Свет себя изо тьмы добудет, и да будет свечою мрак. Я не верю, что так и будет, хоть и знаю, что будет так. Да развеется зимним страхом улетающей стаи дым. Я не верю, что стану прахом, хоть и знаю, что буду им.
